Реан и Таир углублялись в лесную чащу. В лесу было прохладно, оглушительно пели птицы. Наконец они выбрались на небольшую поляну.
- Пришли, - сказал Таир, - вон там, за поляной - хижины троллей. Шитар! - крикнул он, - Ты здесь?
Что-то зашелестело, задвигалось и из кустов высунулось озорное личико тролля-ребенка:
- Дяденька Таир! Здравствуйте. А папа на охоте, все на охоте. А Вам жилы для струн нужны, да? Идемте, я Вам продам.
- Да, жил прикупить будет не лишним. Но у нас еще дело есть.
Реан и Таир пролезли сквозь кусты и увидели аккуратные маленькие домики из бревен с крышами, покрытыми древесной корой - жилища троллей. Стройная женщина-тролль развешивала белье на веревке тихо напевая песню, белые волосы были убраны в замысловатую прическу, а зеленоватая кожа нимало не портила ее красоты.
- Альгея, здравствуй!
- Здравствуй, Таир. Давненько ты к нам не заходил. А Вы тоже менестрель? - спросила Альгея Реана.
- Нет, я к вам по одному делу. Я хмейчик и я слышал, что тролльские мудрецы могут изгнать любого духа. Во мне такой дух, которого не могут изгнать обычные служители Света.
- Да, наши мудрецы могут изгнать любого духа, они напрямую общаются со Светом. Но все наши мудрецы в Погране, в горах, куда им пришлось уйти.
- Я слышал что люди Пограны стали враждовать с троллями.
- Так и есть. Но наш народ не покинет родные земли. Мы всегда жили в мире с людьми. Придет час и власть Совета Посвященных падет и вернутся былые времена, Погранское княжество вновь станет хорошим местом.
- Не знаю, не знаю, - покачал головой Таир.
- Это обязательно будет, - сказала Альгея, - нужно только верить. А как Вас угораздило стать хмейчиком? - обратилась она к Реану.
- Этого я не помню. Говорят, я стал хмейчком еще в детстве, но я забыл свое детство и юность, я потерял память.
- Потерявший память? Уж не тот ли Вы природный посвященный о котором говорят наши разведчики?
- Да, это я и есть. Шустра у вас разведка, уже все знаете.
- Ну не все. То, что Вы хмейчик - это новость. Но мы действительно знаем многое, у нас есть свои люди в Ордене. Новость о том, что, возможно, нашелся Арбенд, всколыхнула весь тролльский народ. Если Арбенд взойдет на трон, он уничтожит весь тролльский народ, даже тех, кто бежит в Аррилию. Но Вы хмейчик! Это радостная новость.
- Кто этот Арбенд? Мне в Ордене говорили что он должен стать кем-то очень великим.
- Арбенд... Арбенд рожден для Пограны. Никто не знает точно человек ли он. О нем говорят пророчества, они говорят о ребенке, с раннего детства преданного Погране. Кто он и откуда он возьмется не знает никто.
- Может... - с ужасом прошептал Реан, - может Арбенд это такой хмейчик, может это я?
- Нет, то что Арбенд не хмейчик и будет действовать собственной волей, указано в пророчествах. Это точно не Вы.
Реан выдохнул с облегчением.
- Но что мне делать, я обладаю силой льда...
- Да, мы знаем. От Вас Орден хочет одного - чтобы Вы написали ему гимн-заклятие. Они будут делать все, чтобы пробудить в Вас духа. Духа из Вас нужно изгнать и мы поможем Вам в этом!
- Скажите, Альгея, а могут ли ваши мудрецы что-то поделать с механическим драконом?
- Нет, это не в наших силах. Если бы мы могли! Если бы мы могли, мы бы давно уже похитили перо феникса.
- Что же делать? - проговорил Реан. - Без этого пера я не смогу расколдовать свою жену!
- Если Вы стали хмейчиком в детстве, значит в Вас живет бесстыдный дух. Такого духа нельзя изгнать сразу, он еще неделю остается в теле и творит всякое зло. Если бы удалось взять его под контроль! Мы бы отправили Вас прямо к дракону. С пробужденным, но управляемым духом он, возможно, и пропустил бы Вас. Но я не знаю возможно ли это. Знаю лишь, что однажды наши мудрецы смогли сделать такое. А, значит, надежда есть. Я дам Вам адрес одной женщины в Ивеке, она получеловек-полутролль. Ее кожа цветом как у людей, лишь маленькие клыки выдают в ней полутролля. Если Орден еще не обнаружил ее, если она жива, она проводит Вас к нашим мудрецам.
- Спасибо, Альгея! Не знаю как благодарить Вас.
- Ну нам это тоже нужно. Если дух пробудится и Вы напишете заклятие, это будет крахом всех наших надежд. Мы тролли и мы любим наш родной край. О, как непереносимо видеть всё то, что происходит с ним! Люди говорят, что верят и в Свет и в Пограну, и не понимают что никак нельзя сразу служить и свету и тьме. Мы хотим чтобы все стало как раньше. Чтобы люди и тролли опять жили в мире, чтобы звучали песни. Мы, тролли, должны взять власть в Погране. И на нашу сторону станет множество людей, мы знаем это.

Рано утром он постучал в дверь дома, указанного Альгеей. Дверь открыла высокая женщина с некрасивым, но приятным лицом.
- Руогвен? - спросил Реан.
- Да, это я. Что Вам нужно?
- Икхар нарис аркиан, - произнес Реан слова пароля, как его научила Альгея.
- Так Вы наш! - вспленснула руками Руогвен. - Проходите, проходите скорей. Вы новый связной? Или тоже полутролль?
- Ни то ни другое. Но в ваших интересах помочь мне.
И Реан рассказал ей о том, что он хмейчик и что его избрала Пограна, и о том, что Орден от него хочет, чтобы он написал гимн-заклятие.
- Да, всё серьезно, - сказала Руогвен. - Если дух пробудится, все наши планы рухнут. Но, может быть, он не пробудится? Ведь он спал столько лет.
- Боюсь, что его попытаются пробудить. О духе уже знает весь Орден и сама Пограна. Я снова встретил ее на пути в Ивек. Она говорила со мной, обращаясь явно к духу. В этот раз у нее не получилось его пробудить, но кто знает что будет дальше.
- Плохо. Но не называйте ее так! Она это имя взяла не по праву. Пограна... Пограна это наш край, Погранское княжество, часть Аррилии. А это древний дух тьмы, зовут его Ксайнэ. Его привлекает колдовство и кровь. О, если бы у нас не колдовали столько, то не было бы и крови. Более трех сотен лет назад началось это - женщины Погранского княжества стали увлекаться колдовством, они связывались с мелкими духами пустоты и те исполняли их желания, а взамен забирали душу. Еще хуже то, что люди стали обращаться к ним. О, им казалось что по уважительным причинам: вернуть любимого, привлечь деньги, узнать будущее. Даже сейчас многие девушки в Погране уверены, что без колдовства замуж не выйдешь. Они больше не верят в любовь, верят лишь в магические оковы. Всё это привлекло внимание Ксайнэ, одного из начальствующих духов тьмы, колдовство как бы открыло Ксайнэ путь к людям.
Но настоящую силу дух обрел сто лет назад, когда лилась кровь, много крови. Тогда Ксайнэ обрела призрачное тело и велела посвященным Ордена именовать себя Пограной. Уже очень многие люди поверили в то, что она - дух нашего края, само воплощение нашей страны. Они говорят, что кто не признает ее богиней, тот не любит свою страну. То же самое повторяют желтые птицы, изо дня в день.
Знаете каким раньше был наш край? Богатым, цветущим. Ремесленники в городах делали чудеснейшие вещи, купцы везли их в дальние страны. Тролли торговали роскошными мехами редких зверей, которые ценились на вес золота. И золото текло рекой, может это и испортило нас всех. Когда Лейфор, сын убитого Анида, правителя Аррилии, объявил что княжество отделяется от Аррилии, многие надеялись, что богатств станет еще больше. Но к власти пришел Совет Посвященных. Сперва они запретили ткать ковры, потому, что на коврах аррилийские узоры. Потом запретили и многие другие ремесла, оставив лишь те, что необходимы для выживания. Мастера ушли в Аррилию, некоторые в Аркавию. Никакой торговли нет больше, мы стали нищей страной.
Но самое страшное, что людей заставляют отказываться от родины. Ведь ею была вся Аррилия, и со времени разделения не прошло еще и сорока лет. Теперь Аррилию приказано ненавидеть, птицы ирих целыми днями щебечут об ужасных аррилийцах-полуорках. Но тот, кто возненавидел Аррилию, на самом деле ненавидит и Погранское княжество. Нельзя, невозможно ненавидеть одну часть своей родины и любить другую. Её либо всю любишь, либо всю ненавидишь.
Люди, еще вчера называвшие Аэбрин своей столицей, не могут по приказу его возненавидеть. Но те, кто поверил птицам и возненавидел Аэбрин, на самом деле возненавидели и Ивек. Но признаться себе в этом такие люди не хотят. Поэтому они кричат, орут во все горло как они любят Пограну. Этим криком они пытаются заткнуть пустоту, образовавшуюся в их душах. На самом деле они несчастны, ведь у них отняли их страну. А это как отнять мать. Им больше нечего любить и они ударились в поклонение, создали из Погранского княжества идола и поклоняются ему, но не любят его. "Фес илир на Пограна" кричат они - "Пограна превыше всего"... о, не суди их. Это крик потерявшегося ребенка. Вернее, ребенка которому запретили любить свою мать. Так он тянется к ней... но никогда не сможет дотянуться. Ксайнэ пользуется всем этим, обращает это в поклонение себе. Но она - дух тьмы и хочет разрушить здесь всё. Ледяную пустыню она хотела бы видеть здесь. Как дух тьмы она ненавидит жизнь.
А это и наш край. И нам больно когда его убивают. Совет Посвященных разжег вражду между людьми и троллями. Они думали, что тролли испугаются и уйдут. Да, часть ушла, но малая часть. Все остальные ушли глубже в лес и выше в горы. Мы не покинем свой край! Мы должны спасти его и изгнать Ксайнэ, раскрыть её обман. Мы, тролли и полутролли, любим и Аррилию и Погранское княжество. Всё это - единая наша родина. И многие люди в Погране считают так же! Но мы пока не готовы к восстанию. Люди боятся друг друга. Каждый боится, что его заподозрят в измене, в недостаточном уважении к Погране. А такое обвинение может привести и в тюрьму, и на виселицу. В нашем, прежде свободном, крае поселился страх. Он живет в каждом углу, на каждой улице, в каждом доме. Люди боятся смотреть в глаза друг другу. Никто больше не доверяет никому.
Знаете сколько людей покинули пределы Погранского княжества? Люди бегут отсюда. Кто в южные города, кто в Аррилию, кто в Аркавию. А те, кто еще не бежали, мечтают бежать. Ушло очень много жителей, может быть четверть, а, может быть, даже треть. Да и все ушли бы, но не у всех есть золото, чтобы устроиться на новом месте.
Нам, троллям, легче. Мы не живем в городах, мы живем в лесах и в горах. Птицы ирих не льют нам ложь в уши целыми днями и соглядатаи Ордена не могут добраться до нас. Наоборот, мы и сами шпионим за Орденом. Люди, верные Аэбрину, белому городу, внедрились в Орден. Связные доносят до троллей всё, что там происходит. Наши глаза и уши везде.
Вы ведь слышали о пророчестве? О том что придет Арбенд?
- Да, много слышал об этом.
- Пророчество гласит, что либо придет Арбенд и покорит все средца Погране, так же подымет островных орков, которые пойдут за ним и завоюет Аррилию, сожжет Аэбрин, либо тролли возьмут власть в Погранском княжестве и изгонят Ксайнэ, и наш край снова станет свободным. Опять зазвучат песни и люди больше не будут бояться друг друга.
Мы ищем Арбенда. Был знак, что он родился. Ищет его и Орден. Орден ищет его чтобы посадить на трон, а мы - чтобы убить. Мы думали это Вы. Если бы дракон не увидел в Вас хмейчика, мы убили бы Вас.
- Мне повезло.
- Вас хранит сама Иэл. Вы не устояли бы перед чарами Ксайнэ, если бы Иэл не хранила Вас.
- У меня есть бутылочка с дыханием Иэл. Оттуда зазвучала песня, когда я был уже готов поклониться Погране... простите, Ксайнэ. Эта песня спасла меня.
- Молитесь, чтобы Орден не узнал об амулете. Иначе они похитят его у Вас и Вам конец.
- Бутылочку видела Ксайнэ. Разве она не может рассказать Ордену?
- О, нет. Она не может вымолвить имя Иэл и говорить о чем-либо, что с ней связано. Ксайнэ и хотела бы рассказать Ордену, но не может. Просто не показывайте никому бутылочку. Никому и никогда.

- Скорее! Скорее! Там! Они Арбенда везут через лес! - крикнул мальчик-тролль троллям охотникам.
- Кто? Где? Говори толком.
- Через наш лес едут члены Ордена, по лесной дороге. У них Арбенд, Реан Саальд, - переводя дух ответил мальчик.
- Реан Саальд не Арбенд, пришла весть, что он хмейчик. Но он может написать гимн-заклятие. Нельзя допустить, чтобы в нем пробудили духа. В погоню!
И тролли оседлали кабанов.

Телега уже приближалась к опушке леса, когда сзади послышался топот. Обок обернулся.
- Тролли! Они что, за нами гонятся? Что им надо? - и стегнул лошадь. Она помчалась галопом, но тролли не отставали. Медленно, но неуклонно сокращалось расстояние между телегой и троллями - кабаны были очень быстры. Засвистели стрелы, одна пролетела прямо у уха Обока. И тут телега вылетела из леса на простор. Солнце ударило в глаза. Обок подстегивал и подстегивал лошадь, телега подпрыгивала, казалось колеса сейчас отпадут и телега развалится. Звуки погони затихли. Обок снова обернулся и увидел что тролли пытаются заставить кабанов продолжить свой бег, но животные наотрез отказываются выходить из леса.
- Ффух! Ушли! Что было нужно этим зеленым тварям? Я думал их уже всех истребили, а они все еще водятся в наших лесах.
- А я говорила, говорила что видела троллиху прошлым летом, когда ходила в лес по ягоды. Ты мне еще не верил, - сказала Редбе.

Голова Реана раскалывалась, во рту было сухо и щипало от жажды, еще был ужасный, отвратительный привкус. "Будто дохлую крысу съел," - подумал Реан.  Он попробовал пошевелить рукой, она плохо слушалась и во всем теле ощущалась страшная слабость.
- Смотрите, просыпается, - услышал он чей-то голос. Он попытался открыть глаза, но веки были будто склеены. Наконец его глаза открылись. Он увидел неясный силуэт, что склонился над ним, и еще один, дальше. Постепенно зрение прояснялось и Реан смог разглядеть лицо склонившегося над ним человека.
- Гор... Гордестон? - шепотом спросил Реан. Нормально говорить он не мог, его голос пропал. - Откуда Вы здесь? Что со мной?
- Всё хорошо, мой мальчик. Теперь все будет хорошо. Что стоишь? Принеси воды! - обратился Гордестон к брату Ордена.
- Что я? Где мы? Как мне плохо...
- Ничего, скоро все пройдет. Это был отвар ящеричной травы, совсем скоро ты будешь в порядке.
Реан осмотрелся. Это была та самая комната в замке Ордена, которую ему выделили тогда.
- Это замок Ордена? Почему я здесь?
- Сама Пограна привела тебя, она направила твой путь к членам Ордена, которые и привезли тебя сюда. Им пришлось опоить тебя сонным зельем.
В комнату вошел брат с большой деревянной кружкой в руках. С трудом Реану удалось сесть на кровати, голова кружилась. Он взял кружку и жадно пил, с каждым глотком воды становилось легче.
- Мы оставим тебя пока. Приходи в себя, - сказал Гордестон. - Еды тебе принесут. И даже не надейся бежать, комната охраняется.
Гордестон и брат Ордена вышли. Реан поставил кружку на тумбочку у кровати. Тошнило. Он снова взял кружку, зачерпнул рукой воды и умылся.
Итак, он здесь. В замке Ордена Земли и Крови. Хозяева того дома были членами Ордена? Получается так. И им было известно его имя, иначе как бы они его узнали. И это имя он сам им назвал. Идиот... Какой же он был дурак! Ну почему он не подумал об опасности и как последний простак назвал свое настоящее имя? И теперь он в замке. Орден сделает все, чтобы пробудить в нем духа. О, Иэл, светлый ангел, Иэл, дающая вдохновение менестрелям, сколько раз ты помогала мне, не оставь и теперь. Реан потянулся к амулету... что это? Бутылочки нет на месте! Нет и шнурка на шее. Нашли! Теперь он беззащитен. Не зазвучит теперь песня из скляночки и не развеет тёмные чары Ксайнэ. В нем пробудят духа! И он использует перо феникса для написания гимна-заклятия. Минальд навсегда останется заколдованной.
Реан застонал и обхватил голову руками. Вот и всё. Всё кончено. Это и есть месть Ксайнэ о которой она говорила? Свет, не оставь меня! Не дай мне написать этот гимн-заклятие.
Скрипнула дверь и в комнату вошел один из братьев. Он нес поднос с едой и бутылкой вина, поставил его на столик в углу.
- Выпей вина, - сказал он. - Это избавит тебя от недомогания.
- Мне всё равно, - прошептал Реан. И всё же, когда брат вышел, взял бутылку и стал пить прямо из горлышка. Тошнота сразу прошла, мысли стали яснее.
Реан лег и заложил руки за голову. Что делать? Окно слишком высоко, через него не выбраться. Меч у него отобрали, голыми руками он охрану не перебьет. А если бы и не отобрали, то в замке слишком много братьев, он один не справился бы с ними со всеми. Что же получается? Выхода нет?
Снова скрипнула дверь и один за другим в комнату зашли четверо посвященных в багровых балахонах. Последним вошел Гордестон, он был одет в белый балахон, а на голове у него была черная корона. Толстый глава Ордена выглядел бы комично, если бы не был так серьезен. Реан сел на кровати.
Гордестон достал мел и начертил непонятный знак на полу. Посвященные встали на краях знака, сгрудившись над ним. В центре знака глава Ордена поставил маленький подсвечник с одной черной свечой, один из посвященных зажег свечу от огнива. Посвященные запели, низкие голоса их гулко гудели и рокотали. Они пели на незнакомом Реану языке, что-то в этой песне было от рычания. Гордестон взял свечу с пола и стал чертить нею знаки в воздухе. Светящиеся знаки так и оставались висеть, голоса посвященных становились все ниже, будто звук подземных глубин. Воздух между знаками стал уплотняться, темнеть. Реан смотрел на это все и был не в силах пошевелиться. Воздух еще уплотнился и вот она, как живая, над полом зависла Ксайнэ в образе чернобровой красавицы. На ней ничего не было надето, острые груди торчали в стороны, черные распущенные волосы их слегка прикрывали.
- О, бесстыдный дух, живущий в теле этого человека, внемли мне, назови свое имя, - высоким и властным голосом произнесла Ксайнэ.
Против воли Реана губы его разомкнулись и произнесли: "Мое имя Варьят, что значит безумный".
- Варьят! Проснись! Восстань и снова влавствуй над этим человеком! - громко воскликнула Ксайнэ.

- Стой, Шаонг, - вдруг сказал один из троллей. - Этот жирный - глава Ордена.
- Я знаю. И что?
- Давай заберем его с собой. Может он знает какие-то секреты, о которых не знают наши разведчики. Он мягок, он быстро нам все расскажет, стоит лишь пощекотать его пятки огнем.
- Ты прав, Ушкун. Вяжите его.
И тролли связали Гордестону руки так же, как и Реану.
- Заберите нас тоже! Мы знаем много, много секретов! Мы вам всё расскажем! - взмолился посвященный.
- Вы ничего не знаете такого, чего не знали бы наши разведчики. - ответил Шаонг. - Убить этих собак!
- Ты не прав, Шаонг, - сказал Ушкун. Шаонг удивленно обернулся к нему.
- Почему же?
- Мы обещали им жизнь, будет нехорошо, если мы их обманем.
- Эти собаки убили мою жену и двоих детей, мне наплевать! - вскричал Шаонг. Он подбежал к двоим посвященным и снес одному из них голову ятаганом. Другой рухнул на колени:
- Не убивай, н-е-е-е-т! Это не я убил твою семью.
- Все вы делаете общее дело, все вы виновны, - процедил Шаонг и, размахнувшись сверху вниз, раскроил ему череп.
- Зря, Шаонг, зря... - тихо сказал Ушкун.
- Не поучай меня!
- Мы обещали им жизнь.
- И что, нужно было отпустить их, чтобы они подняли весь Орден по тревоге?
- Все равно это нехорошо перед Светом.
- Ты святоша, Ушкун! Мне все равно как это выглядит перед Светом, меня не интересуют ваши песнопения и молитвы. Орден убил мою семью и меня интересует лишь месть!
- Всякая злоба делает Ксайнэ сильней.
- Заткнись! Надоел уже. Идемте.

Тролли долго добирались до гор, что рядом с городом Жгард. Шли ночами, на открытой местности избегали дорог. Ни одна живая душа не видела их. Гордестону очень не нравились тролльские лепешки, которые тролли ели сами и кормили пленников, он кривился и морщил лицо каждый раз, когда приступал к еде. Реан за все это время не проронил ни слова.
Когда приблизились к Жгарду, Реану и Гордестону завязали глаза. В горах их вели осторожно и медленно, приходилось нащупывать путь ногами. Один раз Реан чуть не сорвался, но тролли удержали его. Наконец все остановились.
- Пришли, - прозвучал голос Шаонга. - Снимите с них повязки.
Реан сощурился, глаза его отвыкли от света, но скоро это прошло и он увидел огромную и сияющую пещеру. Стены, сталактиты свисающие со свода - все источало мягкий голубой свет.
- Это пещера мудрецов. Будем ждать. Кто-нибудь из них скоро придет сюда, - сказал Ушкун.
- Так вот где логово ваших колдунов, - произнес Гордестон.
- Они не колдуны, они разговаривают со Светом, - ответил один из троллей.
- Никто никогда не видел ваш Свет. А Пограну мы можем призвать и она является видимой.
- Увидеть Свет можно лишь чистым сердцем. Глаза не видят главного, самое важное видит лишь сердце.
- Вы обычные разбойники и убийцы, вы так же далеки от Света как и я.
- Что-то ты осмелел, мелешь своим языком, - сказал Шаонг.
- Насчет тебя он прав, - раздался тихий, но гулкий и очень красивый голос откуда-то сверху. Все подняли головы. Под самым сводом висел прямо в воздухе старик тролль с белоснежной бородой.
- Учитель Лайнав! - воскликнул Ушкун.
- Вы пришли, вы привели хмейчика, - сказал тот, спускаясь. - А главу Ордена Земли и Крови вы для чего привели?
- Чтобы вытащить из этой поганой туши секреты Ордена, - ответил Шаонгг.
- Шаонг, Шаонг, ты умеешь лишь ненавидеть. Мы хранители, а не разрушители, но ты не таков. Ты хочешь лишь убивать.
- Да! Разве это несправедливо? Сколько эти гады убили троллей и людей? Они погубили наш край! Все, чего я хочу, это перебить весь этот вонючий Орден, втоптать его в землю, чтобы он никогда уже не поднялся.
- Ты несправедлив к себе. Ты больше думаешь об Ордене, чем о троллях и людях, что страдают от него. Думай не о мести, а о победе. О вольной жизни, которую она принесет. Пусть тебя ведет свет, а не тьма.
- Вы все... святоши. Поучаете меня и поучаете. Да мне наплевать на вас! Я хочу уничтожить всё зло! Всё, которое есть на свете!
- И я когда-то был таким же как ты, Шаонг. Но мой учитель сказал мне: "Ревность, желающая искоренить всякое зло, на самом деле сама есть самое страшное зло". Я долго думал над его словами и пришел к выводу, что он прав.
- Старик! - закричал Шаонг резко, пронзительно. - Они не убивали твою семью! Ты просто не знаешь, как это!
- Знаю, я хорошо знаю как это. Когда они только пришли к власти и гнали троллей по всем лесам, они убили мою сестру и моих племянников, которых я любил больше чем себя.
- И что? Разве ты не жаждешь отомстить? Если нет, то ты либо трус и слабак, либо совсем не любил этих твоих племянников. Говорят, ты разговариваешь со Светом. Почему ты не попросишь у Него, чтобы Он покарал убийц?
Лайнав поднял на Шаонга глаза, голубые, кроткие:
- Убить врага на войне, защищая свой край, это доброе дело и великая доблесть, - произнес он. - Но носить в своем сердце жажду мести, значит сжигать себя заживо и соединяться со тьмой. Так ты делаешь своих врагов сильней, так ты питаешь Ксайнэ.
- Да надоели вы все! - буркнул Шаонг.
- Свет показал мне, что ты убил двоих членов Ордена, хотя в том не было нужды, и ты сам же обещал им жизнь, если они сдадутся. Скажи мне, легче тебе стало? Только честно.
Шаонг задумался.
- Я убил двоих и меня мучит то, что не двадцатерых!
- Так легче тебе стало или нет? - повторил Лайнав.
- Нет... - глухо проворчал Шаонг. - Чем больше я их убиваю, тем больше мне хочется убивать еще. Во мне горит огонь! Ты прав, он сжигает меня!
- Что же его погасит?
- Я не хочу, чтобы он погас! Я хочу, чтобы этот огонь, что горит во мне, сжег весь Орден, испепелил их!
- Он не нанесет им ни малейшего ущерба, единственный, кого сожжет этот огонь, это ты сам. Их же он сделает лишь сильней. Благое дело противостоять тёмному Ордену, но гнев дело тьмы. Он делает тебя союзником твоих же врагов.
- И что мне делать? Забыть? Простить? Ты требуешь невозможного...
- Если огонь, что горит в тебе не угаснет, он приведет тебя к Ксайнэ и ты поклонишься ей. Ты станешь первым троллем служителем Ксайнэ.
- Нет! Я ненавижу ее больше всего на свете! Не говори мне такого, старик. Я ненавижу ее и ее служителей!
- Члены Ордена... они несчастны. Они выглядят как люди, но внутри уже стали духами пустоты. Для них больше нет ни добра, ни красоты - ничего. Они погибли. А погибших нужно оплакивать.
- Нет, Лайнав, я не смогу так, как ты. Никогда не смогу.
- Нет ничего невозможного для Света, проси помощи у Него.
- Я не знаю... нужен ли мне ваш Свет.
- Или свет или тьма - третьего пути у тебя нет. Выбирай.
- Старик... святоши... Вы такие нудные, но если правда то, о чем вы говорите, то, что я стану служителе Ксайнэ, если не угаснет огонь во мне. Тогда я хочу, чтобы он угас. Хоть я и не знаю, чем я буду жить после этого.

- Так... так я зря убила того служителя Света, я зря ненавидела Свет и его служителей всё это время? - спросила Элланайла.
- Да. Всё это было зря.
- И Орден, я столько потрудилась для Ордена и это было зря. Ненависть и месть! Ты очень верно говорил о мести, тролльский мудрец. Я не могла насытиться ею. На мне столько крови... У меня была цель, я трудилась днями и ночами, чтобы приблизить день, когда мы уничтожим Аррилию, ведь Аррилия - хранительница памяти о Свете. Во мне горел такой огонь, такой пожар. Но теперь, когда я узнала что Ксайнэ обманула меня, этот огонь угас. И во мне лишь дым.
И Элланайла закружилась на месте, прижав руки к вискам. Скоро она остановилась:
- Так скажи мне, тролльский мудрец, что же теперь? Теперь внутри у меня пустота, она разверзлась как бездна. Мой сын... единственное существо, которое я люблю... что сказал бы он, узнай чем и как я жила всё это время? Нет, нет, я не пойду к нему, я утратила его навеки. Ты выдернул землю у меня из-под ног, Лайнав. Зачем я теперь? У меня больше нет ни цели ни веры. Уж лучше бы тролли убили меня там, у горы.
- Ты можешь начать все сначала.
- Сначала? После всего? Ради чего, зачем? Чем мне жить теперь?
- Была ли ты счастлива служа Ксайнэ?
- Счастье? - Элланайла коротко засмеялась. - Я никогда не думала об этом. Я не желала себе счастья, я думала лишь о мести. Стремилась уничтожить все, что связано со Светом. И вот сейчас, теперь, уничтожена я сама. Свет победил! Я потерпела поражение, Лайнав. Я разбита. Странно, но я не чувствую горя от этого. Мне это... даже нравится. Вся моя жизнь стояла на лжи. Ложь рухнула. У меня ничего не было, кроме нее. Ты отнял у меня эту ложь и теперь я в пустыне.
- Камешек к камешку, день за днем, шаг за шагом строй свою жизнь заново, Элланайла. Взрасти в этой пустыне цветущий сад.
- Тебе легко... легко говорить, мудрец. А я не знаю зачем. Понимаешь? Я чувствую себя обманутой, я чувствую, что Ксайнэ просто воспользовалась мной. Какая насмешка! А ведь это была вся моя жизнь. Всё забыть, стать обычным человеком, бесцельно проживать день за днем... У меня была великая цель и была власть. Что я теперь? Для чего я? Узнав об обмане я уже не могу вернуться на прежний путь. Но и не могу найти новый. Я отвыкла жить просто так. Дай мне цель, мудрец!
- Иди к своему сыну, Элланайла. И к свои внукам. Совсем скоро у тебя родится первый правнук. Ты больше не принадлежишь Ксайнэ, теперь ты свободна и можешь жить ради тех, кого любишь. Ради живых людей, а не ради мертвых идей ненависти. Оковы пали, Элланайла.
Элланайла подняла на него свои огромные глаза:
- Ты.. ты думаешь я смогу? Взрастить цветущий сад в своей пустыне... земля отравлена! На ней не вырастет ничего! Надо всем властвует смерть и у жизни нет шансов.
- Твое сердце живо, человеческая дочь. Ты все сможешь. Ты и сама не знаешь себя, Элланайла. На время ты попала в сети к темному духу, но эти сети не смогли удержать тебя.
Элланайла вздохнула и села на пол пещеры.
- На этих руках, - сказала она глядя на свои руки, - кровь. Целые реки крови. Разве можно искупить это чем-нибудь? Разве я смогу оправдаться перед... Светом?
- Никто не может оправдаться перед Светом. Ни ты, ни я, ни вообще никто. Но Он принимает каждого, кто приходит к Нему. Он уже омыл наши грехи и Он ждет нас. Наше дело сделать лишь шаг навстречу.
Элланайла покачала головой:
- Красиво ты говоришь, мудрец. О, если бы всё было так, как ты говоришь! Но я знаю, что ничего этого нет. Всё, что у меня есть, это моё проклятие. Проклятие и пустота. Отравленная пустыня, в которой уже не вырастет ничего.
- Это Ксайнэ пытается удержать тебя, о, она будет вцепляться своими костлявыми руками в твою душу, навеивая мысли отчаяния. Время проклятия закончилось, Элланайла, и настало время благословения. Вот, впереди жизнь. И твоя пустыня станет прекрасным садом и это будет победа! Живи ради победы, дочь людей! Ради жизни и ради Света.
Глаза Элланайлы заискрились.
- Я ненавижу Ксайнэ, за то что она обманула меня и завела обманом во тьму. Я хочу отплатить ей как-то.
- Ты сможешь отплатить ей живя по законам Света. Найди в себе мужество... стать обычным человеком. Не тем, кто управляет судьбами государств и стирает страны с лица земли. А простым человеком, таким как все. И когда ты научишься улыбаться при виде спящей кошки и смеяться над шалостями малого ребенка, ты увидишь что прежние цели - ничто. Ты увидишь, что они настолько мелкие, что ради них не стоило шевелить и пальцем.
- Да, я хотела бы увидеть сына... больше всего на свете я хотела бы увидеть его! Но... Иэл не пропустит меня, ведь на моей руке знак. - и Элланайла подняла рукав. Знака не было.
- Клеймо исчезло, дочь людей. Теперь ты свободна.
- Свободна, - медленно повторила Элланайла, - как непривычно.
- Так что этот... эта... мы теперь её должны простить, что ли? - спросил Шаонг. - Это ведь она отправила войска в наши леса, чтобы убивать всех троллей. По ее приказу убили и мою семью. И теперь ты говоришь, Лайнав, что Свет примет ее?! Вот так вот, да? Сколько троллей погибло тогда, ты помнишь? А скольких людей убила она! Сгноила в темницах и отправила на виселицу. И теперь впереди у нее... прекрасный сад? И благословение? Значит нет никакой справедливости, да? Эта тварь должна отправится в ад и гореть там вечно за все преступления, что она совершила!
- Не думай о мести, отважный тролль, думай о пользе. Сильный враг сегодня перестал быть врагом. Свет победил! Хорошо ли это для нас? Лучше и быть не может. Мы имеем повод для радости, а тьма наказана, тьма упустила добычу. Враг стал другом, Шаонг. Разве это не прекрасно? Пресечь зло - вот цель. Месть - не цель. Цель всегда лишь в одном - чтобы зла стало меньше. И сегодня его стало меньше, Шаонг.
- Не знаю... не знаю... Не могу я. Не могу ее простить. Она и сама не может себя простить, так почему я должен?
- Не ставь вопрос "почему", ставь вопрос "для чего". Для того, чтобы стало меньше тьмы. Мы воюем со тьмой, Шаонг. Не пускай же ее в себя.

Протяжный звук, будто ударили в огромный колокол, звенящий, гулкий, раздался в пещере. Вдруг стало очень светло, свет шел сверху. Все подняли головы, там, под сводом, яркое сияние постепенно гасло. Когда оно угасло совсем, все увидели двоих троллей, висящих в воздухе: один был древний старец, лысый, с очень длинной, но жидкой бородой, другой был молод и могуч с виду.
- Райшан и Эйланг, здравствуйте, братья, - произнес Лайнав.
- Приветствуем всех, - ответили мудрецы и медленно спустились.
- И ты здесь, Шаонг, я знаю, учитель Лайнав говорил с тобой, понял ли ты его? - спросил старый тролль.
- Да, учитель Эйланг, - ответил тот, - разумом я всё понял. Но сердцем... сердце мое не согласно, оно жаждет отмстить.
- Пройдет немало времени, прежде чем твое сердце увидит правду прощения. До этих пор тебе нужно вести себя так, будто оно уже всё поняло. И к тебе придет мудрость.
- Я... я постараюсь. Но не могу ничего обещать, - сказал командир троллей.
- Проси помощи у Света, он направит тебя.
- Эти ваши молитвы... я не привык к этому.
- Научись смотреть внутрь себя, иначе тебя утащит пустота.
- Ну ладно, я попробую, если уж так, - слегка недовольно протянул Шаонг.
Молодой мудрец, Райшан, подошел к Реану, присел и стал смотреть на него.
- Этот хмейчик... я чувствую что-то странное в нем.
Он провел рукой над его лицом.
- Будто чего-то не хватает.
- Он не помнит своего детства и юности, - сказал Лайнав.
- Да, я знаю. Об этом он рассказал Ордену. В нем образовалась пустота, наверное, это я и почувствовал.
Райшан приподнял веко Реана, из глаза полыхнул яркий фиолетовый свет.
- Он же еще не умер! - удивился молодой мудрец.
- Да, он жив, но его душа спит, она не здесь, она в мире сновидений... непросто будет призвать ее оттуда, ведь у него нет прошлого, - сказал Эйланг.
- Нам потребуется напряжение всех наших сил... да поможет нам Иэл, - произнес Лайнав.
- Иэл! Может, мы сможем призвать её? - спросил Райшан.
- Иэл приходит, когда сама захочет. Приходит, когда она нужна. Она не покидает крылатой башни без серьезной причины.
- Разве у нас не серьезная причина? Давайте попробуем, просто попросим её.
- Ты прав, Райшан. Мы попробуем.
Трое мудрецов взялись за руки и тихо, очень тихо запели. Их, едва слышная, песня была столь прекрасна, что тролли и Элланайла замерли. Постепенно голоса мудрецов становились громче, песня раскатистей и мощнее, будто звук собирался взлететь, обретя невидимые крылья. Вдруг между ними вспыхнул свет, яркий, как взрыв. Руки мудрецов разомкнулись и их отбросило в разные стороны. Иэл, высокая, сияющая, невообразимо прекрасная, стояла посреди пещеры.
- Вы звали, - прозвучал её серебряный голос, - и я пришла. Я знаю, зачем вы здесь, и помогу вам.
- Иэл, голос Света, ты знаешь обо всем, что происходит на земле. Скажи нам, где Арбенд?
- Нет, мудрец, ты уже задавал этот вопрос. Я не могу вмешиваться во всё. Вы сами найдете его, но сможете ли вы его победить... зависит от вас. Сейчас мы займемся хмейчиком... моё дыхание хранило его многие годы. Сегодня его душу буду хранить я сама. Проведите обрад над троллями, пусть их глаза увидят мир сновидений, где бродит душа хмейчика.
Лайнав попросил троллей стать в круг, Элланайле он указал стать в центр этого круга.
- Ты помнишь, как ты в юности пела Свету? - спросил он.
- Да... кажется помню.
- Представь себе, что ты снова юная, и пой как тогда, но пой без голоса, мысленно. Ты должна полностью сосредоточиться на песне.
- Я попробую.
Лайнав достал мел и стал чертить знаки на гладком полу пещеры. Они извивались и сплетались между собой, потом он нарисовал около каждого тролля свой знак.
- Присядьте, дети троллей, - сказал он, - и закройте глаза.
Тролли сделали то, о чём он их попросил.
- Теперь постарайтесь услышать, как поёт Элланайла. Она поёт в уме, но вы должны услышать это так, будто она поет голосом. Когда услышите - открывайте глаза и вы увидите мир сновидений. Вы увидите душу хмейчика как расплывчатый белый шар, не выпускайте ее из круга.
- Я защищу вас от зова пустоты, - сказала Иэл, - но помните о Свете. Без этого моя защита падёт.
Долго, долго сидели тролли неподвижно с закрытыми глазами, вдруг один открыл глаза:
- Я слышу, слышу как она поёт мысленно, - прошептал он.
Вслед за ним, один за другим, открыли глаза остальные тролли. Иэл стояла у стены пещеры, расправив огромные белые крылья, она вытянула руки и с концов её пальцев, как покрывало, струился мягкий желтоватый свет. Это покрывало накрывало троллей и Элланайлу.
- Есть! Я говорю с его душой! - воскликнул Лайнав. От напряжения его руки подрагивали.
- Я слышу его душу, - сказал Райшан.
Время шло, Лайнав старался не потерять нить, связывающую его с душой Реана. Эйланг сидел у стены, сложив ладоши корабликом, в них что-то мерцало и переливалось, будто живая искорка.
- Он не хочет, не хочет возвращаться, - произнес Лайнав, - Говорит, ему хорошо там.
- Он забыл, - вздохнула Иэл. - Мир снов навёл на него забвение. Напомните ему, ради чего он отправился в путь. Напомните ему о его любви.
Райшан заходил по пещере, будто собирая руками какие-то нити в воздухе, скоро нити стали видимыми, они сплетались и изгибались, ткань уплотнялась и формировался какой-то образ. Он становился всё чётче, пока не стало видно изображение стройной женщины с каштановыми волосами.
- Это его жена. Лайнав, сделай так, чтобы хмейчик увидел образ, - сказала Иэл.
- Я стараюсь, стараюсь, - ответил Лайнав. По его лбу медленно сбегала струйка пота.
- Есть! Он видит её! Он возвращается, - выдохнул Лайнав.
Реан, лежавший всё это время на полу пещеры, пошевелился и застонал. Он открыл глаза и сел, некоторое время он оглядывался по сторонам а затем спросил:
- Где я? Кто вы все? Я помню это место, но очень смутно... я здесь уже был?
- Здравствуй, Реан Саальд, - сказал Лайнав. - Ты в пещере тролльских мудрецов. Ведь сюда ты и шел, не так ли?

- Отходим, отходим без шума.
Осторожно вся группа отошла назад.
- Перекрыли нам путь, - сказал Шаонг, когда все расселись на земле.
- Может, можно подняться где-нибудь в другом месте? - спросил молодой тролль.
- Не будь наивным, если бы такое место было, они сидели бы и там. Гора крута и наверх ведет только эта тропа.
- Духи пустоты притащили их сюда! - с досадой пробурчал другой тролль.
- Я помню всё, - заговорил Реан, - что происходило тогда, когда моим телом управлял дух. Двое посвященных знали, что мы с Гордестоном... с Элланайлой пошли за пером. Видимо, они и подняли тревогу, когда мы не возвратились.
- Ну да, и пошли к горе и нашли там два трупа, - сплёвывая сквозь зубы вставил один из троллей.
- Хочешь сказать, что я виноват?! - взвился Шаонг. - А если бы они не нашли трупов, что-нибудь изменилось бы? Они всё равно выставили бы стражу.
- Может быть да, а может быть, нет. Они не знали бы тогда что здесь произошло.
- Слушай... слушай, ты. Вот только не надо, а? - фыркнул Шаонг. - Давайте будем думать что делать.
- Есть ли шансы пробраться мимо солдат незаметно? - спросил Реан.
- Держи карман шире! Они сидят на самой тропе. Они догадались, что мы отвели тебя к мудрецам. Они знают, что мудрецы могут взять под контроль духа. И теперь они охраняют перо феникса, это же их единственная надежда привести сердца всех жителей Пограны к Ксайнэ. Пока половина княжества тихо ненавидит Орден, они не чувствуют себя в безопасности.
- Перо бесполезно без меня, без моей силы льда, - сказал Реан.
- Они умеют ждать. Они готовы ждать хоть сто лет, пока появится еще один такой человек.
- Так, отставить пустые рассуждения. - скомандовал Шаонг. - Перо это опасность для всех нас, это меч, висящий над нашими головами. И мы должны добыть его во что бы то ни стало. Пусть Реан использует его для благой цели и оно сгорит.
- Сгорит? - удивился молодой тролль.
- Да, оно сгорит, если написать ним что-нибудь. Слушай мою команду: Награн и ты, Дайшун, вы разведчики и умеете быть бесшумными. Осторожно, очень осторожно идите туда и постарайтесь посчитать солдат.
Двое троллей поднялись и пошли.
- Что толку считать их, нас слишком мало, - сказал молодой тролль.
- Много умничать вы начали, - ответил Шаонг, - командира ни во что не ставите, да? Думаете, я не только самодур, но и дурак? А я ни то и ни другое. Мы будем биться. Позовем подмогу и отобьём у них это пакостное перо.
- Напасть на солдат? - удивился пожилой крепкий тролль. - Шаонг, ты хорошо подумал? К восстанию мы пока не готовы. Если мы сейчас нападем на солдат Ордена... всё, всё начнется сначала! Они опять отправят войска в леса и горы, тысячи троллей будут убиты!
- Не обсуждать приказ! - отрезал Шаонг. - Я знаю, что делаю. Вот у нас здесь этот хмейчик, обладающий силой льда. Допустим мы не возьмем перо и дух выйдет из него... а Орден снова схватит его и подселит другого духа. Гимн-заклятие будет написан и погибнут все тролли!
- Убить хмейчика и дело с концом, - произнес пожилой тролль.
- Нет! Пока перо не уничтожено, мы в опасности. В любой момент может появиться другой человек, обладающий силой льда.
- Шаонг, я уважаю тебя как командира, Шаонг. Но ты уверен, что ты понимаешь, что ты хочешь сделать? Напасть на этих солдат равноценно объявлению войны Ордену. Мы сейчас не сможем выиграть эту войну, командир!
Шаонг усмехался так, как будто бы что-то знал.
- Ты богат годами и мудр, Граиш, но неужели ты думаешь, что я дурак? Мы пойдём в измененном облике. Они никогда не видели его и не слышали о нем. Они просто не поймут, что на них напали мы, тролли.
- В измененном облике?! - воскликнул Граиш. - Шаонг, ты хоть понимаешь, что говоришь? Мы отреклись от магии земли, мы поклоняемся Свету. Мы не станем молиться снова духам земли.
- А кто сказал, что это нужно? - спросил Шаонг. - Мы можем изменить свой облик без всяких молитв духам земли. Каждый тролль уже рождается со способностью изменять облик.
- Нет, Шаонг. Это магия земли, это духи земли давали нам облик полумедведей. Без них никак. Уже больше семиста лет прошло с тех пор, как тролльский народ нашел истину, мы больше не превращаемся в полумедведей.
- Они врали нам, что это они дают нам эту способность. Сам Свет сотворил нас такими. На заре времен, когда мы еще не знали железа, у нас не было оружия, мы не выжили бы в лесах, не умей мы становиться полумедведями.
Вернулись Награн и Дайшун.
- Ну что, сколько их? - спросил Шаонг.
- Мы насчитали двадцать костров, около них по пять солдат, некоторые спят, другие дежурят.
- Сотня, - сказал Шаонг. - Всполошились осы. И всё же они беспечны. Мы приведем две сотни троллей и перебьем их всех.
- Некоторые могут сбежать... тогда это война, - протянул Дайшун. - Да даже если никто не сбежит, Орден всё равно будет знать, что это сделали тролли.
- Верь в своего командира, Дайшун. Я всё продумал. Мы пойдём на них в измененном облике.
- Что?! - воскликнул Дайшун.
- Не надо так пугаться. Мы не изменим Свету. Есть способ превратиться в полумедведя, не обращаясь к духам земли.
- А о том, что потом можно и не выйти из измененного облика и навсегда остаться кровожадным полумедведем, ты не подумал?
- Так было, - ответил Шаонг, - когда мы поклонялись духам земли. С тех пор как мы, тролли, нашли истину, магия земли не властна над нами. Именно она удерживала некоторых из нас в измененном облике навсегда.
- Как без молитвы к духам земли превратиться в полумедведя? Как?
- А вот так! - воскликнул Шаонг и стал снимать с себя одежду. Низким, гортанным голосом он запел песню на древнем языке, почти все слова были понятны, только звучали несколько по иному. В песне Шаонг обращался к Иэл с просьбой пробудить в нем изначальную мощь.  Ноги его как-то странно изогнулись, он стал увеличиваться в размерах, раздаваться вширь, его лицо вытянулось вперед и превратилось в морду медведя. Изменились руки, теперь это были огромные лапы с длинными когтями, всё тело покрылось густой коричневой шерстью. Перед Реаном и троллями  стояло грозное и могучее чудовище.
- Вот как это делать! - прорычал полумедведь Шаонг.
- Что говорят об этом мудрецы? - спросил молодой тролль.
- Не знаю, не спрашивал.
- Ты уверен... что это никак не влияет на тебя? - спросил Граиш.
- Влияет, - рыкнул Шаонг, - с тех пор как тролли Еловых Дебрей научили меня этому, я стал спокойнее.

От него исходило нежное тепло и в маленьком ответвлении пещеры стало светло как днем от света пера. Реан спрятал его за пазуху и направился к выходу.
Солнце уже поднялось когда Реан и Граиш заканчивали спускаться с горы. Тут они услышали гомон людских голосов.
- Сюда идут! Спрячемся в этих кустах, - сказал Граиш. Раздвигая непослушные колючие ветки руками, они забрались в кусты и залегли. Из-за склона горы вышли люди, их было довольно много. Впереди шли орденские солдаты, видимо те, что сбежали во время ночной битвы. Их можно было узнать по накидкам с гербом Пограны.
- Вот, видите! Они перебили всех, кто не смог сбежать, - сказал один из них.
- Ну уж вы-то о своей шкуре позаботились, - с ехидцей протянул коренастый кудрявый мужчина.
- Мы сразу поняли, что у нас нет шансов. Мы просто поступили разумно.
- Трусы всегда поступают разумно, - ответил высокий старик.
Коренастый кудрявый подошел к трупу полумедведя, присел и приподнял его огромную лапу:
- Вот это когти! Настоящие кинжалы! Неудивительно, что они могут пробить кольчугу.
- Что это за чудовища? Они говорили, чего хотят? Почему они напали на вас?
- Они не разговаривали, - сказал солдат, - они только рычали.
- Похоже это просто звери, какие-то странные медведи.
- Они напали толпой, слаженно. Это разумные существа, - произнес другой солдат.
- Нет, Айнэл, просто животные. Я был в жарких странах, там живут очень умные животные, называются обезьяны. Они тоже нападают толпой. Видимо, эти такие же.
- Не знаю, не знаю. Мне показалось, что эти твари разумны.
- Да какая разница! - воскликнул белобрысый полный юноша, - Как будто не все равно, кто тебя убьет - разумное существо или животное. Смерть-то одна.
Тот, кого называли Айнэлом, произнес:
- Я знаю что было нужно этим чудовищам.
- Что же? Что? - послышались голоса со всех сторон.
- Им было нужно освободить тропу, которую мы охраняли. Они напали, чтобы пробиться наверх, к пещере.
- К пещере, что наверху? Она же пустая.
- Она не пустая. Это секрет Ордена и я не знаю его, секреты не для простых солдат. Но нам приказали никого не пропускать к пещере. Значит, в ней что-то есть... или было. Это что-то и интересовало медведей. Они враги Ордена а, значит, враги Пограны.
- Да их тролли наслали! - воскликнул щуплый маленький человек. - Вот как пить дать, это их работа. Они нас ненавидят, сидят в лесах и мечтают о мести.
- Э, нет, - сказал Айнэл, - это не может быть делом рук троллей. Если бы они могли наслать таких чудовищ, то наслали бы их еще тогда, когда войска гоняли их по лесам. С чем-то страшным мы встретились, чему нет объяснения.
- Да, ты прав. - ответил один из солдат.
- Что будем делать, а? - спросил Айнэл.
- Давайте перетащим в город труп одного из медведей и отправим гонца к посвященным. Пусть Орден разбирается со всем этим, - сказал коренастый кудрявый. - А потом вернемся и похороним солдат.
- Зачем тащить труп чудовища в город? - спросил кто-то.
- Отдадим чучельщикам, пусть сделают чучело. Может когда-нибудь найдется кто-то, кто посмотрит и скажет нам, что это за существо.
Несколько человек подошли к трупу полумедведя и, немного повозившись, взвалили его на плечи четырех мужчин.
- Всё, идемте в город!
- Стойте, здесь нужно кого-то оставить, - решил Айнэл.
- Зачем? Кого?
- Мы, солдаты, останемся здесь. Может те, кому было нужно добраться до пещеры, всё еще там.
- Не может такого быть, Кто бы они ни были, давно уже всё взяли и ушли.
- Могли и не успеть. Мы останемся здесь на всякий случай.
Реан с трудом удержался, чтобы не выругаться вслух. Горожане ушли, а солдаты расселись на земле. Сколько их? Раз, два, три... четырнадцать человек. Что же делать? Нельзя же вечно лежать в кустах.
- Я думаю, нам нужно подняться наверх, - произнес Айнэл. - не всем нам. Разделимся на две группы по семь человек. Одна группа пойдет в пещеру и посмотрит что там.
- Нет, так нас останется мало... а если эти твари придут опять? - спросил молодой солдат.
- Нам ничего другого не остается, - ответил Айнэл. - Всё, пошли, - кивнул он своим товарищам и, после недолгой перебранки о том, кому идти, а кому оставаться, семеро солдат стали подыматься вверх по тропе. Когда они скрылись из виду, Граиш тихо-тихо зашептал в ухо Реану:
- Нам нужно уйти отсюда, уйти сейчас. Иначе припрется Орден и нас найдут здесь. Нужно прорываться, Реан. Их только семеро, мы сможем.
- Как?
- Я сейчас превращусь в полумедведя, а ты бери мой ятаган. Другого выхода у нас нет.
И Граиш шепотом запел песню превращения. На тролле затрещала, разрываясь, одежда, когда его тело стало увеличиваться и покрываться шерстью. И вот он, огромный, могучий, поднялся из кустов и, подняв медвежью морду к небу, ужасающе зарычал.
Солдаты вскочили, выхватили мечи. Трое из них, увидев чудовище, тут же бросились наутек. Четверо жались друг к другу но, всё же не убегали. Граиш двинулся к ним, рядом шел Реан и солнце играло на лезвии ятагана.
- Мы... мы будем драться... не подходите к нам, - проговорил один из солдат.
- Просто пропустите нас и боя не будет, - ответил Реан.
- Ладно, ладно, хорошо, - сказал солдат и положил меч на землю. Другой последовал его примеру.
- Да что вы! Предатели! Трусы! Нас четверо, их только двое! - крикнул пожилой солдат.
- Да этот медведь десятерых раскидает, - и еще один солдат бросил меч на землю.
- Тьфу! - плюнул пожилой и с досадой швырнул свое оружие на камни, оно подпрыгнуло, зазвенев.
Реан и Граиш спокойно прошли мимо них.
- Слушай сюда, - прорычал Граиш, когда они уже достаточно отошли от горы, - нам бы поскорей надо. Я на всех четырех лапах могу бегать в измененной форме, я пробовал, очень быстро получается, - и Граиш встал на четыре лапы.
- Залезай на спину ко мне да держись хорошо, мигом домчим до леса, - сказал он Реану.

Ночью все тролли вернулись в свой лес, Реан пошел с ними. Великую радость вызвала в деревне троллей весть об уничтожении пера феникса. Тролли устроили настоящий праздник  - они пили шугфан, тролльское вино из лесных ягод, и танцевали. Реан ненадолго забыл обо всём и веселился вместе с ними.
Вечером он рассказал им свою историю, тролли очень хотели ему помочь, но как свести клеймо Ксайнэ никто не знал. Лишь один старый разведчик сказал, что слышал о посвященном, который отрекся от Ксайнэ, ему удалось избавиться от клейма и бежать в Аррилию. "Слухи это всё", - говорили другие тролли. Но разведчик настаивал на том, что это правда.
- Может просто как-то срезать кожу в этом месте? - спросил Реан.
- Ну и как ты там срежешь? Все вены себе разворотишь, - сказала пожилая троллиха.
Тогда Реан просто взял головешку из костра и приложил её к знаку. Это было очень больно, Реан сцепил зубы и слёзы брызнули у него из глаз, совсем не закричать у него не получилось, но это было скорее шипение, чем крик. Когда он отнял головешку, на руке остался красный ожог перепачканный золой. Он смыл золу и клейма Ксайнэ под ней уже не было.
- Вот! Вот как всё просто! - обрадовался Реан.
- Разрубил узел! - воскликнул Шаонг, - Выпьем же за это. Завтра мы дадим тебе двоих проводников, которые отведут тебя в Аррилию.

Реан проснулся рано, утренняя свежесть, пропахшая хвоей, забралась к нему под одеяло, заморозила пальцы ног, пробежала по всему телу легкой дрожью. Немного болела голова после вчерашнего праздника. Он открыл глаза, в тролльском домике было уже светло, хотя еще совсем раннее утро. А на душе хорошо и так легко, будто сейчас взлетишь. Реан не сразу вспомнил причину своей радости, потом понял: слова песни написаны, клеймо Ксайнэ стерто и скоро он отправится в Аррилию, к крылатой башне. Минальд будет расколдована! Он вернет её душу, пробудит её. "О, Свет, благодарю тебя", - подумал он. Ожог совсем не болел. Странно, еще вчера чувствовалось сильнейшее жжение. Он взглянул на свою руку... ожога не было! Совершенно гладкая кожа и на ней багровый знак - клеймо Ксайнэ. Некоторое время он смотрел на руку, не желая верить. Потом выругался.
Мрачный, вышел он из домика. Шаонг и Вайташ сидели у костра и жарили на тонком противне маленькие кусочки мяса.
- О, Реан, что так рано? Все спят еще, - сказал Шаонг, - иди сюда к нам. Ты пробовал когда-то олененка по-тролльски?
Реан подошел к костру и сел рядом с ними.
- Ты хмур как зимняя туча, что-то случилось? - спросил Вайташ.
Ни слова не говоря Реан отдернул рукав и тролли увидели, что клеймо Ксайнэ на месте.
- Ах ты ж! - сплюнул Шаонг.
- Даа... - протянул Вайташ, - видимо, от клейма Ксайнэ так просто не избавиться.
- Слушай, Реан, - стал размышлять Шаонг, - а может всё дело в том, что ты хмейчик? Вот выйдет из тебя дух и клеймо исчезнет.
- Да, - поддержал его Вайташ, - давайте тогда просто подождем. Дух должен выйти совсем скоро, ведь так мудрецы сказали?
- Сказали через неделю или две, прошло уже больше недели, значит дух выйдет вот-вот, - ответил Шаонг.

Постепенно тролльский поселок просыпался, то из одного, то из другого домика выходили заспанные сыновья и дочери тролльского народа. Они разводили костры, готовили еду, кто-то грел воду в огромном чане. Мужчины собирались на охоту, женщины умывали детей. "Хорошо у них  здесь, - подумал Реан, - всё идет своим чередом. И нет ни Аларкади с его счастливчиками, ни посвященных, поклоняющихся Ксайнэ."
Около полудня в поселок прибежал запыхавшийся связной, смуглый мальчик лет двенадцати, человек... а, может и полутролль.
- Тролльский народ! Надвигается беда! - восклицал он. - Орден снаряжает поход по лесам, призывает в войско крестьян. Вам нужно уходить в горы, куда они не смогут пройти. Пошлите гонцов, передайте всем троллям!
- Тигост, что случилось, расскажи толком всё, - сказал ему Вайташ.
- Тут такое... они говорят, что тролли напали... ох! - заговорил Тигост, когда отдышался и сел у костра.
- Они догадались, что солдат, охраняющих тропу, перебили тролли?!
- Каких солдат? Ничего не слышал об этом. Посвященные знают, что главу Ордена, Гордестона Гартольфа, взяли в плен тролли. Они готовят поход, чтобы его освободить.
- Таак, - протянул Шаонг, - вот же жирная туша, нужно было прикончить его там, у горы.
- Ну тогда они решили бы отомстить и отомстить жестоко, - сказал Вайшан, - Чтобы отплатить за убийство такой важной персоны, как глава Ордена, они не остановились бы и перед тем, чтобы сжечь леса. Ведь их власть держится на страхе! Где вы держите Гордестона? Лучше всего отпустить его.
- Это... это невозможно, - ответил Шаонг, - Гордестона Гартольфа больше нет.
- Вы что, убили его?! Глупцы, о, какие глупцы... Что вы наделали?!
- Нет, Вайташ, он жив, но он... больше не он.
- Как это "он больше не он"?
- Понимаешь, он превратился в молодую женщину... вернее это молодая женщина превратилась когда-то в него. Ну а теперь он... она снова стала собой.
- Что за бред ты несешь, побратим? Я ничего не могу понять.
И Шаонг рассказал ему историю Элланайлы.
- Мдаа... -  подытожил Вайташ, - плохи дела. Задета не только честь Ордена, задето самое главное для них - видимость их могущества. Если Орден не сможет освободить своего главу, люди подумают, что Орден не так и силён, его перестанут бояться! Так что орденские собаки будут землю рыть, лишь бы освободить Гордестона и примерно наказать троллей. А Гордестона больше нет. Значит, они будут мстить и отомстить они постараются страшно.
- Еще ваш разведчик доложил, - заговорил Тигост, - что вместо Гордестона, временно блюсти место главы Ордена, поставили Ранара Онрода.
- Кого?! - подскочил Вайташ. - Этого живодера? Эту кровожадную мразь? Он же совершенно безумен. Гордестон был подл, но расчетлив. А этот устроит резню.
Шаонг схватился за голову:
- Зачем, зачем мудрецы расколдовали Гордестона? Лучше бы этот жирный оставался таким, как был. К нему мы хотя бы привыкли, мы знали чего от него ожидать. И да, мы всегда чувствовали, что он баба. Теперь на его месте главный палач Ордена.
- Ранар не очень заинтересован в том, чтобы на самом деле освободить Гордестона, ведь он давно метил на его место. У него есть сторонники, - сообщил Тигост.
- Да, знаем. И один из этих сторонников как раз наш разведчик. Вернее, он прикидывается ним, да и вообще прикидывается. Но что же делать? Что же теперь делать? - Вайташ встал и начал ходить туда-сюда.
И тут Реана начало трясти, трясти крупной, жестокой дрожью. Потом его руки и ноги свело, они неестественно выкрутились, глаза закатилсиь, а зубы заскрежетали. Он издал странный булькающий звук... и вдруг всё закончилось.
- Он вышел! Дух вышел! - радостно вскрикнул Реан. - Я больше его не чувтсвую.
- Знак! Посмотри есть ли знак! - выдохнул Шаонг.
Реан приподнял рукав. Клеймо Ксайнэ было на месте. Но оно перестало быть багровым, оно стало таким же, как и у обычных посвященных - светло-розовым.